Несомненно, всё кладоискательские находки можно было продать, и на вырученные деньги, к примеру, купить мотоцикл. В деревне вещь незаменимую. Но Вадим не ведётся на такие меркантильные слабости. Для школьного музея ему ничего не жалко.
- Когда они дома лежат – они и не смотрятся. Даже вот здесь на стенде посмотрел – самому приятно. А когда дома они там лежат в коробке… есть какое-то только щекотливое чувство обладать. Лучше когда они лежат и может кто – то посмотреть. И у меня ребёнок в эту школу ходит. Хотелось бы, чтобы и ребёнок приобщался как – то к этому.
Понятно, что из этого музея не уйдёт ни один артефакт. Детская память – лучшее хранилище, лучший контролёр. Да в этих стенах и мысли подобной ни у кого не возникнет. Школьные музеи – это импульс патриотической мысли у поколения, которое пока ещё не осознанно, но уже скептически смотрит на окружающую их действительность. Что может помешать этому? Да мало ли…? К примеру, закон, пресловутый закон, рожденный в недрах института археологии.
Но есть надежда, что здравый смысл возобладает. Избранники народные поймут, что археологическое крючкотворство – ничто в формате народной любви к истории, и ничтожно по отношению к воспитанию наших детей в духе патриотизма, любви к Родине, которая формируется как раз вот в таких школьных музеях.
